песчиночка в бесконечности, назло всем напастям и страхам молился и торжествовал: "О Пасха, великая и священная, Христе! О премудрость, Слово Божие и сила! Удостой нас совершеннее приобщаться Тебе в нескончаемый день Твоего Царства". И было ему хорошо и покойно.

Он был по-настоящему счастлив. Он пел и радовался вместе со всеми ликующими мирами Вселенского Ромейского Империума. Звёздной Сверхновой Византии, давным-давно, века и века назад, покинувшей материнскую земную обитель ради того, чтобы сполна познать Красоту и Величие Творения Божьего. Отец Сергий видел всех, кто в эту самую великую из всех ночей литургическую ночь был в соборах, храмах, провинциальных, Богом забытых, церквушках либо походных молельнях. Где бы они ни были: в лебедином великолепии устремлённой ввысь, к бриллиантовому и сапфировому шитью созвездий, Святой Софии в Новом Цареградском Пределе, где вполне можно было бы разместить население средней колонии, в звёздноафонском храме Святых Мучеников Фомальгаутских, в монастырях на медно звенящих равнинах Дикэ-Агриппины или в скромной, вмещающей максимум десяток человек, церквушке экспедиционного космолёта, направляющегося к ещё неоткрытым солнцам.

Вот статный и державный Базилевс Феодосий и его прелестная супруга Ирина в золотистом сиянии несчётных свечей. Владетели и Зодчие Империума. Носители Высоких Венцов, Держатели и Хранители Небес и Тверди. Отроки Димитрий и Роман в форменных, цвета грозового неба, мундирах с нашивками Цареградской Академии Дальних Миссий и Колонизации, где им предстоит обучаться и практиковаться в течение нескольких лет в ещё необжитых мирах Скифских Пограничных Анклавов. Генеральные Стратеги и Воеводы Объединённых Ромейских Фаланг и Линий - кир Никифор, кир

Леонид, кир Хлодвиг и кир Винченцо. "Христос воскресе из мертвых...", - празднуют звёзды Воскресение Христа-Спасителя. "Воистину воскресе!", - слышится победный возглас Любви и Света, пронизывающий сверкающие жемчужины галактик, бережно и мудро нанизанные Создателем на могучие струны Вселенной. Как же чудесна и величественно прекрасна вечная музыка твоя, Боже! В ней, в её мажоре и миноре, в её радостях и печалях обретаемся все мы - Сверхновые Ромеи Империума, мчащиеся на немыслимых сверхсветовых скоростях во времени и пространстве.

Слёзы обжигают щеки отца Сергия. Никто их не увидит, никто не отрёт. Разве что дэвайийские луны и немилостивые плети ветров расхохочутся над ними и переломят напополам отчаявшегося пришельца. Теперь он точно знает, что никогда не вернётся назад, к ромейским звёздам, откуда ещё вчера, из прошлой, будто не своей, жизни, прибыл сюда, на всеми забытую Кэр-Дэвайю. Он никогда больше не увидит юную улыбчивую Ирину, летящую по залитой пылающим цареградским солнцем кольцевой галерее Чертога Базилевсов, откуда открывается потрясающий вид на Великий Гелианский Океан. Никогда не услышит бубенчик её ещё детского, но уже тронутого взрослыми заботами, голоска: "Отче, благословите меня. Сегодня я улетаю на Тэйкхе Тэйдж'Э, чьи повелители решились принять покровительство и благословение Империума. Пока мы направляем к ним группы начальной оценки и вероятностного прогнозирования. Я буду работать вместе с ними, невзирая на мой статус. Жаль, отче, что Вы не летите с нами. Тэйдж'Э - существа настолько удивительные, что непонятно, кто же они такие на самом деле. То ли утончённые поэты и артисты, коим ведома суть слов, созвучий и образов, то ли демоны-искусители, чья сущность прячет в себе неслыханную жестокость. Они лавируют между раем и адом. И непонятно, кто одержит верх. Этого, отче, страшусь... Есть ли ад? Каков он? А если миры Тэйкхе Тэйдж'Э станут нашим проклятием? Что, если мы ошибаемся и наши старания обернутся против нас же самих? Мы несём истину и

волю Империума иным, подчас отличным от нас, разумным расам и престранным формам жизни, искренне веруя в Универсальное Совершенство. И при этом по-прежнему пребываем в плену соблазнов и искушений... Так кто же мы, отче? Бывшие ограниченные земляне, замкнутые на махонькой планетке с типично кислородной атмосферой или могущественная космическая раса, сумевшая добраться до сотен и сотен звёзд, одолеть в сражениях невиданных доселе недругов и обрести не менее необычных друзей?"

Но не сумел тогда отец Сергий мудро, подобрав нужные слова, ответить Ирине, ибо верного ответа не ведал. Лишь благословил её и проводил до астропорта, с которого в исчерченное синими молниями цареградское небо стартовал стреловидный, окутанный вуалью противоперегрузочных полей, корабль, оставивший после себя лишь раскалённый след и оглушающе-горячий воздух.

С Тэйдж'Э отцу Сергию, таки пришлось встретиться. Те действительно были существами своеобразными, склонными как к иррациональному созерцанию, так и вполне рациональным, даже жёстко-механическим, выводам. Люди их поражали своей открытостью, смелостью и дружелюбием. Они покоряли звёзды, хотя и не были божествами. Ещё у них была Вера, не вписывавшаяся ни в какие высокосложные физико-математические схемы. Тэйдж'Э рискнули исследовать её, но, к собственному прискорбию, потерпели поражение. Им пришлось вынужденно смириться с человеком, а также с Тем, Кто их таковыми делал – Страдающим, Скорбящим и Спасающим.

Помнится, будучи ещё ребёнком, маленький семилетний Сергий как-то спросил у отца, ксенопсихолога Дальней Миссии: "Есть ли Бог? Либо это всего-навсего некое абстрактное представление о Вселенной?". И отец повёл его через весь корабль на площадку внешнего обзора. Очутившись в её центре, Сергий зажмурился от страха и как можно крепче прижался к отцу: ему показалось, что они каким-то образом покинули безопасные пределы корабля и вот-